Ну не то чтобы именно Молотова, нарком дал этой машине имя, но не вмешивался в процесс её создания. Наркомовский начальник, в воинском звании генералиссимуса — тот вмешивался, что было, то было…
Студия: «Лика-Дизайн». РУКОВОДИТЕЛИ ПРОЕКТА Андрей ШИНШИН, Андрей ГРИГОРЬЯНЦ
КАПРИЗ МОЛОТОВА
- Тип системы: аудио
- Аудио: 2-полосный фронт + 2-полосный тыл + сабвуфер
- Источник: McIntosh MX406
- Усилители: Audison LRx 4.1к, Audison LRx 1.1к
- Акустика: DLS Nobelium 6.2
- Сабвуфер: DLS Nobelium 12
Машина эта безусловно удалась (в своё время), и, как ни странно, отчасти благодаря капризу вождя народов и лучшего друга физкультурников. Вождю не понравилась «Победа», которую он счёл тесной и неуютной (из «Паккарда»-то хорошо рассуждать). Насупленная бровь правителя вызвала немедленное увольнение главного конструктора ГАЗа Андрея Липгарта, его тогда чудом и хитростью удалось вернуть на место. Когда началась работа над новым проектом, главный конструктор понимал: успех в этой работе — уже не основной, а запасной парашют. Если и этот не раскроется — всё, гроб с музыкой за считанные секунды.
Потому ли, что главный конструктор выложился в этой модели до конца, или просто в силу его таланта «ЗиМ» оказался самой красивой советской машиной, когда либо выпущенной. Без исключения для тех, кто появился раньше, и уж тем более — кто позже. Мнение, как мне кажется, не оспариваемое практически никем, кроме совсем чёрствых, бездушных и эстетически несостоятельных граждан.
Даже имя машины оказалось прочнее и честнее окружающих обстоятельств. Рождённого «ЗиМом» после развенчания и осуждения законного владельца буквы «М» переименовали было в безликое ГАЗ-12. Однако и сегодня, ровно полвека спустя, возьмите, как ВЦИОМ, сто человек и спросите: «Что такое ГАЗ-12?» Девяносто буркнут: «Отвали, откуда мне знать, я портфельный инвестор». Десять переспросят: «Это «ЗиМ», что ли?» И ни один из ста не скажет: «ГАЗ-12? Знаю, знаю, был такой…»
Скептики заявят (особенно порассматривав фото на этих страницах): «Делов-то: скопировать первый послевоенный «Бьюик», ведь видно невооружённым глазом — один к одному». Если вы так думаете, вооружите чем-нибудь глаз, хоть бы и знанием исторических фактов, сейчас подгоню несколько. Первое: проектирование «ЗиМа» началось с создания удивительного транспортного средства, серийную «Победу» разрезали пополам и вварили полуметровую удлиняющую вставку, зрелище было душераздирающее, но в роли ходового макета чудище сработало отлично. А результатом стало то, что у новой машины представительского (по современной терминологии) класса был несущий кузов (в отличие от рамного американского источника вдохновения) и степень взаимозаменяемости с «Победой» и грузовым ГАЗ-51 почти 50%. А ещё была, например, совсем уникальная трансмиссия: гидромуфта между мотором и сцеплением не превращала её в автоматическую, но заметно приближала — трогаться на машине полагалось со второй передачи (как и на ГАЗ-51, кто ездил — помнит), но до 80 км/ч переключаться на третью не было нужды. Третья и последняя предназначались для движения по шоссе на бешеной скорости (от 80 до предельных 125 км/ч), а первая нужна была только для вылезания из слякоти.
И внешний вид, и панель приборов — как будто бы от Buick Special 1946 года. Но взгляните повнимательнее: наш изящнее и подобраннее
И вообще, посмотрите внимательно на «Бьюик» 1946 года и на «ЗиМ» 1950-го. Наш явно современнее, причём не на 4 года, тем более что Buick Special выпускался без заметных изменений до 1951 года. Ну разве можно быть к такой машине равнодушным? Разумеется, нет, вопрос только в том, можно ли позволить себе любовь не платоническую, а предметную. Так что затею хозяина этого «ЗиМа» к разряду капризов мы не относим. К предметам зависти — это да, это уж точно. Однако задумать и завершить — не совсем одно и то же…
Загоревшемуся проектом возрождения легендарного автомобиля гражданину достался экземпляр 1958 года с непростой судьбой. Куда не проще: он служил не в ведомственном гараже, а в «скорой помощи», и живого в машине осталось меньше, чем в иных из её прежних пассажиров. Остался невидимый за паутиной мотор, салона не было вообще. Висели и валялись жалкого вида приборы отсутствующего торпедо с выгнившим нутром. Без стекол и почти без хрома, деформированный и проржавевший до прозрачности, «ЗиМ» представлял собой удручающее зрелище для посторонних и вызов для взявшегося за его восстановление.
Вот с такого чудища начиналась работа над самым красивым советским автомобилем
Предстояло выбрать концепцию восстановительных работ. Есть три варианта: новодел «на тему», типа — хот род; подетальная коллекционная реставрация или пересадка органов при максимальном сохранении общего облика. Пошли по третьему пути.
Агрегаты, вернее — то немногое, что от них осталось, решили удалить и пересадить новые, от молодого и здорового организма. Специалисты уверяют: идеальный донор для «ЗиМа» — Chevrolet Caprice. Донора подобрали не мальчишеского, но вполне бодрого возраста, год рождения 1995. Для «Каприза» (ещё один каприз, последний, наверное) десять-двенадцать лет не возраст, в Америке они в такси и в полиции служат и прекрасно себя чувствуют потом во вторых и последующих руках.
Весь проект занял полтора года. Если условно поделить стадии на железо, покраску и оснащение, то каждый этап занял по трети этого срока. Первые полгода были самыми шумными и грязными. Крылья и двери собирали буквально по кусочкам. Были эпизоды, когда одну дверь собирали, используя негнилые части самых замысловатых форм, из трех купленных дверей. Напоминаю, речь идет не о заплатке на трубу в котельной, а о шлифованных площадях под лаковую покраску. Если условно поделить кузов по горизонтали пополам, то верхний сектор кузова (капот, крыша, верх крыльев) в большинстве старый, а нижний сектор — весь новый. Диалектика восстановительного процесса…
Собирали двери частично методом «кройки и шитья», частично — моделированием нового металла. Геометрически точная увязка годного и нового металла в единую конструкцию и сопряжение ее с агрегатами «Каприза» оказались поистине эквилибристикой по металлу. По завершении процесса на месте рядной «шестерки» объемом 3,5 л и мощностью аж в 90 л.с. (на шикарном бензине А-66) оказалась V-образная «восьмерка» объёмом 5,7 л и мощностью 264 л.с.
В студию «Лика-Дизайн» машина приехала на третий этап второго рождения. Вернее, на эвакуаторе приехал отлично покрашенный «голый» кузов с бездыханными пока что двигателем и ходовой Caprice, «мозги» современных агрегатов ещё не были установлены. Разумеется, к приезду в «Лике» готовились. Следовать критериям достижения бескомпромиссного совпадения с оригиналом не стали — такой задачи клиент не ставил, важнее было общее впечатление, атмосфера, так сказать.
Например, часть хромированных деталей была заменена новыми, часть — оставлена в первоначальном виде, чтобы подчеркнуть возраст и заслуги. Экстравагантный шаг. Это напомнило мне один очень дорогой ночной клуб близ Афин, представляющий собой полуразрушенный амбар, продуманно нашпигованный высококлассным минимумом необходимого, с потрясающей кухней. Сиденья от основного донора, Chevrolet Caprice, в «Лике» сочли излишне аскетичными и поставили кресла от Mercedes-Benz W220. Климатическую установку вживили донорскую. Заново изготовлено в салоне все, что на виду: обивки и фальшпанели, дерево (реально — роспись на пластике и металле, покрытая лаком), торпедо, подлокотник… Стекла из триплекса заказывали на стороне и конструировали электростеклоподъемники. В корпуса старых приборов имплантировали новую начинку, вили и прокладывали жгуты всей проводки сами. И т.д. Поверьте, за рамками статьи остались отличные инженерные решения, много труда и души.
В новое оснащение входило, естественно, и звуковое. В головные устройства выбрали McIntosh MX406, наверняка следуя эстетике проекта, поскольку остальные компоненты системы — качественные и недешёвые, но не эксклюзив. Как «406». Акустика DLS Nobelium 6.2 (и на фронте, и в тылу), сабвуфер — на 12 дюймовой головке DLS Nobelium 12, усилители — Audison LRx 4.1к и LRx 1.1к. Мидбасы фронтальной акустики установлены в закрытых корпусах объемом примерно 10 л, зимовские двери это позволили. Тыловая акустика (с таким же оформлением мидбасов) стоит в задней полке. Саб в закрытом ящике объемом 48 л и усилители собрались в багажнике. Так как Мас не оснащен сабвуферным выходом, сигнал для суббасового моноблока LRx 1.1к получили из недр LRx 4.1к.
Нетрудно заметить, что акустика фронта и тыла здесь абсолютно равноценна, это закономерно, главное место в такой машине может быть и впереди, если пришло соответствующее настроение, и сзади. И это будет не каприз, а использование машины по прямому, задуманному ещё при наркоме, назначению…
Новая приборная панель «равноудалена» от старой и современных. Как и легендарный MX406
Дверные обивки остались плоскими, как у оригинала, но внутри теперь — закрытые ящики для мидбасов
А что у нас здесь? Здесь у нас «наркомовские»…
При пересадке задних сидений Caprice сочли чересчур аскетичным
«ЗиМ» — первый, по существу, отечественный автомобиль с нормальным багажником. Его даже удалось сохранить
В одинаковых габаритах живут совсем разные усилители: 4-канальный и моноблок
SQ
Беда корреспондентская в том, что часто системы попадают к нам не до конца настроенными, вот как сейчас. Потому суждения о возможностях её будут носить характер предварительных. Однако класс источника стал слышен немедленно, его спрятать не в силах даже неоптимальные настройки. Завуалированные, но явно присутствующие рельеф и нюансы звучания указывали: потенциал системы высок, но до конца не реализован. Звуковая картина с водительского места существенно смещена, а расстановка инструментов хаотична, что позволяет с большой долей вероятности предположить: нижняя граничная частота тыловой акустики оказалась излишне низкой, простите за тавтологию. Однако в данном случае «тыл» — не совсем тыл, вспомним о назначении машины.
С места почётного пассажира тональный баланс показался неоптимальным, но даже на «холодной» системе с сырыми настройками обратили на себя внимание прекрасные динамические её качества. Звучание сабвуфера в нынешнем состоянии несколько тяжеловесное, но нет сомнений, что его удастся привести в норму, слышно, что сабвуфер умеет отрабатывать всё положенное. Третий этап работы над проектом не должен стать последним, нужен четвёртый: настройка всего созданного, оно того стоит…
Вот такой получился орбитальный комплекс.
RTA
Интересно получилось: АЧХ, измеренные на переднем и на заднем сиденьях, несут некоторые фамильные черты, прежде всего — горб в области 400 — 600 Гц. Однако если впереди это — один из нескольких выраженных отклонений от желаемого, для пассажиров на заднем сиденье система играет гораздо ровнее, с АЧХ, более всего напоминающей домашнюю, с ровным, бесшовным переходом от средних частот к нижним и самым нижним, с очень небольшой неравномерностью и завидным сверхнизкочастотным потенциалом. Это же относится и к области спектра, объединяющей верхнюю середину и верха — здесь всё на удивление гладко для «сырой» настройки. Теперь установщикам предстоит непростая задача: исправить АЧХ впереди, не испортив её сзади. Трудно, но уже сказано: оно того стоит…