Видели когда-нибудь эту машину? Да видели наверняка. Совсем недавно она промелькнула в самом начале фильма «Стиляги». Не смотрели? А «Брат-2» хоть посмотрели? Ну вот и славно…

Студия: «Престиж-авто». Руководитель проекта: Антон ИВАНОВ

ТРИ ЖИЗНИ ОДНОГО ТРОФЕЯ

• Тип системы: аудио
• Состав: 2-полосный фронт + тыл + сабвуфер
• Источник: Pioneer DEH-P88RS II
• Усилители: Audio System F4>260, F2>190
• Акустика: Hertz HSK 165, HSK 130
• Сабвуфер: Adagio AL-10

Там персонаж Сергея Маковецкого ездит именно на этом авто. Не на таком же (где второе такое взять), а именно на этом. А в приёмной у него, кстати, на столике лежит журнал «АвтоЗвук». Это совпадение, конечно, но Альберт Эйнштейн и Грегори Хауз утверждали: совпадения — это способ для бога сохранять анонимность.

Вот, получается, снова встретились. В «АвтоЗвуке» образца 2009 года, правда, и Steyr совсем не такой, каким был в 2000-м, во время первой встречи. Машина эта не только прожила интересную жизнь, но и продолжает её проживать. Место рождения машины известно, год — лишь приблизительно. Германия, либо 1935, либо 1936, эту модель делали только два года.

Вообще, роль этой автомобильной марки в истории явно недооценена. Вот, например (типа, а знаете ли вы?): одну из моделей фирмы, а именно — Steyr 50, проектировал сам Фердинанд Порше, причём одновременно с «Фольксвагеном-Жуком», и, по легенде, происходило это на двух кульманах, установленных напротив. Или вот: первыми такси в Москве были Renault (для пассажиров попроще) и Steyr (теперь бы сказали — «бизнес-класс»). А ещё в 50-е годы в Австрии выпускались «Фиаты» под маркой Steyr FIAT. И наконец: горячо любимый трудовым и примкнувшим к нему народом «Гелендваген» при рождении и все молодые годы назывался Steyr Daimler Puch и так же мало предназначался гражданской публике, как и появившийся годы спустя Hummer. Согласитесь, есть у марки заслуги перед человечеством.

Этот, конкретный и отдельно взятый Steyr модели 120 Cabrio 2 Fenster во время своей первой жизни, в годы войны, занесло под Курск. Под управлением первоначального владельца из командного состава вермахта или уже в качестве трофея — сейчас неизвестно, там тогда такое было, что выяснять-то, собственно, не у кого. Большую часть послевоенных лет машина провела в глубоко коматозном состоянии в заброшенном сарае на краю неперспективной деревни, там её и нашёл нынешний владелец, на время съёмки одолживший машину Маковецкому. Или Балабанову. Хотя что значит «нашёл»… ценность трофея не была несомненной. От машины к моменту находки (а это было в 1996 году) остался только кузов и фрагменты салона, ни двигателя, ни коробки, ни ходовой.

Шансов восстановить автомобиль до оригинального состояния не было, «Штейр» — это не «Мерседес» или «Опель», не так уж много их и было-то. И решили сделать микс: оригинальный кузов, новая механика и новый салон с элементами стилистики старого, где возможно. Эта фаза работ включала установку на раму (разумеется, раму) машины двигателя, по габаритам очень похожего на «родной», тоже рядная «шестёрка», но позаимствованного у «посольского» Mercedes W126. От него же взяли коробку-автомат и часть деталей подвески. Сиденья, реализующие формулу 2 + 2, приспособили от Porsche 944, что даже стало щедрым жестом, в оригинале формула была 2 + 1: два места впереди и одно, поперёк салона — сзади.

Долго ли, коротко ли (долго, конечно, такие вещи коротко не делаются), но машина встала на ноги и поехала. К моменту появления на широком экране «Штейр» уже наслаждался новой жизнью. Но ведь это когда было, почти десять лет назад. И вот, владелец решил, что настала пора улучшить качество жизни одного из авто своей коллекции (у него есть несколько таких раритетов, включая настоящий «Виллис» военной сборки и мотоцикл BMW с отлично сохранившейся треногой пулемёта. Без пулемёта, правда).

Задача была такова: обновить салон и поставить музыку. Задача, в общем, типичная, если бы не машина… Тем не менее начали работать. Схему установки выбрали классическую: фронт — тыл — сабвуфер на двух усилителях. Дело было за малым — пристроить это в машине рациональным и гуманным для всё ещё крайне необычного интерьера. Стандартному подходу покорилось только головное устройство: его установили в центральную консоль. В оригинале, разумеется, этой детали не было и быть не могло, тогда приборная панель обрывалась на уровне рулевого вала. Поставили, стилистически увязав с воспроизведённой в стиле оригинала деревянной приборной панелью.

Дальше — акустика. Решено было поставить полноразмерный (значит — 6-дюймовый компонентный) фронт, а тыл, изначально предназначенный для подзвучки, сделать с ограниченной полосой, каким ему в этой роли и надлежит быть. Тыловой акустикой стала пара мидбасов калибра 130 мм. И фронтальная, и тыловая акустика — Hertz, серии HSK. Фронт и тыл подключены к четырёхканальному Audiosystem Twister, второй аппарат этой же серии, только двухканальный, сейчас работает на сабвуфер. Первоначально там находился двухканальный Adagio схожей мощности. Схожей системы охлаждения у него, правда, не было, и, поскольку усилители стоят практически в закрытом объёме, он чуть что норовил перегреться и отключиться. А усилители стоят под подушкой заднего сиденья, это сочли наилучшим местом с точки зрения сохранения вида (не объёма, конечно, он здесь не очень-то и нужен) багажника. Там, в багажнике, пусто и оригинально, поскольку и сабвуфер пристроили в пределах салона. 10-дюймовая головка Adagio помещена в закрытый ящик объёмом 26 л за спинкой заднего сиденья. Точнее — между спинкой и находящимся за ней бензобаком. Собранный из фанеры ящик выглядит довольно миниатюрным и плоским, дело в том, что немалая часть объёма уведена вниз, ниже уровня сидений. Крепится корпус сабвуфера к очень удачно оказавшимся поблизости стальным профилям, установленным на первом этапе реставрации машины для восстановления жёсткости кузова после полувековой комы.

Теперь — акустика. Фронтальные мидбасы — ясное дело, в двери. И, конечно, на металл, как положено. Однако, как оказалось, металл в дверях довоенных машин использовался не так, как это делают теперь. Внешние панели дверей — толщины неимоверной, на ощупь и стук (ну не сверлить же ради любопытства) — миллиметра два, не меньше. А внутренние, обычно дающие опору акустике… просто отсутствуют. Тогда решили ставить на обивку. Но уж сделать её как положено. Обивки дверей — самые настоящие фронтальные панели акустических систем, они сделаны из 15-миллиметровой фанеры с дополнительными элементами жёсткости.

Тыловая акустика просилась в боковые панели кузова, по сторонам заднего сиденья. Удовлетворить эту просьбу, однако, не удалось: всё место там занято рычагами и тягами каркаса крыши (поднимаемой и опускаемой строго вручную, это, наверное, можно было и не говорить…). Тогда применили другое решение: тыловая акустика — тоже в дверях, но ближе к заднему краю. Пищалки на стойках? Да это бога не бояться, на таких-то стойках, к которым даже лобовое стекло подвешено на шарнирах, чтобы, значит, в погожий день насладиться ветерком в лицо. Стали примерять и пищалки к дверям и нашли удачное место и наклон. Теперь, когда личный состав акустики оказался построенным, образ новых обивок сложился: на них установили опорные кольца для динамиков и отформовали из стеклошпатлёвки рельефные подиумы. Теперь всё это — и то, что было, и то, что появилось — в кожу. Одетым нарядно и по моде Steyr встречает свою третью жизнь. Наверняка не последнюю…

Так намного лучше. В том числе, как выяснилось — и на слух

Руль на машине, разумеется, новый. А как дожила до наших дней вставка в центре, выяснить так и не удалось

Кондиционер образца 1935 года. Не ломается и не требует заправки

Стилистика салона получилась интересная: «борода» — как в современных машинах, а стеклоочиститель включается так же, как 70 лет назад

Вдохновлённый орлиными мотивами, рукоятку селектора АКПП хозяин вырезал лично

Вот, смотрите: между бензобаком и спинкой заднего сиденья строился фанерный ящик, потом крепился к оказавшейся здесь очень к месту стальной раме. Усилители ушли под сиденье

Приборы — тоже от «Мерседеса», модели W116 (кто помнит такую, конечно)

На сиденьях от Porsche — логотип Steyr. Эти имена в прошлом уже встречались за одним чертёжным столом

Где сабвуфер? Да вот же он, в самой середине. Сейчас поясним…

Получилось так, что и фронтальная, и однополосная тыловая акустика оказалась на дверях…

…обивки которых — уже и не обивки, а фронтальные панели АС

RTA

Частотную характеристику, разумеется, снимали тоже дважды. При закрытом верхе в глаза (уже не в уши) бросилась небезукоризненная стыковка сабвуфера с фронтом, которой придётся заняться при окончательной настройке (работа с машиной была закончена накануне), а также узкий, но довольно глубокий провал вблизи 600 Гц. При этом вся область верхних частот отыграна безукоризненно.

АЧХ открытой машины существенно более гладкая, провал между сабвуфером и фронтом стал гораздо менее выраженным, бас до 35 — 40 Гц воспроизводится без проблем, но вот таинственный провал на 600 Гц остался на своём месте.

SQ

Прежде чем начать слушать, надо устроиться на месте водителя. Говорю об этом, потому что здесь это непросто. Кузов внутри значительно уже, чем снаружи, часть габаритной ширины ушла в подножки. Кое-как устроившись, приступаем. Место установки и ориентацию пищалок, надо признать, авторы проекта нашли удачно: при очевидно низком расположении акустики сцена стоит на приборной панели и даже не заваливается на краях. Тембрально система звучит без излишней яркости, сдержанно и даже в какой-то степени академично, это особенно заметно на соло ударника. Партия бас-гитары на блюзовом треке играет сгущённо, без размаха, но и без монотонного гудения. Мужской голос занимает больше места на звуковой сцене, чем бывает обычно, и кажется расположенным ближе привычного (два последних впечатления, надо отметить, вполне логично взаимоувязаны). Тыловая подзвучка свою роль исполняет исправно: на слух салон кажется более просторным, чем на глаз.

При открытом верхе (как можно было не проверить) характер звучания изменился не так сильно, как мы ожидали, обычно крыша, пусть и мягкая, влияет на звук сильнее, возможно, тут дело в низком расположении акустики, условия работы которой изменились не столь драматически. При этом субъективно открытая машина звучит заметно более привлекательно и естественно. Даже бас, пусть и утерял в глубине, сохранил и напор, и выразительность.